Художник Радик Мусин разрешил уфимцам уничтожить его картины. Зачем?

«Наскальники» Радика Мусина успели проделать огромный путь. Художник из Бураево вдохновился башкирской культурой, и во время карантина перенёс образы из своей головы на стены заброшенного завода. Позже «Наскальники» появились на стенах «заброшек» в Уфе, Стерлитамаке, Мелеузе, селе Вострецово и деревне Каралачик.

Радик Мусин, художник, автор выставки «Наскальники»: «Заброшки — это своего рода пещеры, где раньше обитали люди. Можно прийти туда, избежать вандализма и вписать туда свои какие-то композиции».

Путешествие наскальников завершается в уфимской галерее X-MAX. Возле самого входа мы видим одну из работ: бетонная плита разбита на куски. Одна эта деталь уже задаёт тон финала выставки. Время созидания прошло — настало время разрушения.

Радик Мусин, художник, автор выставки «Наскальники»: «История заканчивается сегодня: мы уничтожим все эти наскальники, которые здесь на стене, и освободим место для будущих художников, будущих экспозиций».

Сам художник признаётся, что не хочет наделять свои работы каким-то дополнительным смыслом. Самое главное в искусстве — это возможность собственной трактовки изображения.

Радик Мусин, художник, автор выставки «Наскальники»: «Я не любитель наделять смыслами вещи — для меня это забава и какая-то история. Мне сказали: давай сделаем выставку из этого всего. Максим это видит, как будто галерея — это маленькая пещера, где есть наскальная живопись».

Также Радик рассказал нам, что не задумывается о будущем творчества. Но его товарищ и руководитель галереи, Максим Холодилин, считает, что художник немного лукавит, когда говорит об этом и о потаённом смысле своих работ.

Максим Холодилин, художник, руководитель галереи X-MAX: «Радик — удивительный чувак, он придумал уже третий графический язык, он до этого ещё два придумал. То, что сейчас получилось — было так брутально и созвучно моим настроениям. Я предложил сделать этот проект, развить его. Язык звучит, он архаичен чуть-чуть и перекликается с этой темой наскальников. Это было нам важно в наших условиях башкирских: потому что когда наскальная живопись воспринимается у нас и в любой другой точке мира — это по-разному. Потому что у нас есть Шульган-таш, а у них нет».

Кроме того, для Радика искусство — это момент. И это в сочетании с идеей «Наскальников» наталкивает на мысль о недолговечности и мимолётности творчества и человеческой жизни, о том, что со времён наскальных рисунков до сегодняшнего дня люди не слишком-то изменились.

Максим Холодилин, художник, руководитель галереи X-MAX: «Поскольку есть большая вероятность, что через пару лет мы с вами друг друга дубинами начнем убивать, понимаете, да? И о какой-то там культуре, там, о художниках речи особенно не будет, то есть, на самом деле, времена такие — если не апокалиптические, то предапокалиптические. И мы живём очень сегодня, у нас очень трудно думать. Вот прямо сейчас есть этот проект, и мы в нём живём, мы сейчас его завершаем, и я ничего другого из этого дня не хочу выносить».

Самое главное — это то, что выставка «Наскальники» не перестаёт быть произведением искусства до самого конца. Даже её уничтожение превращается в перформанс с участием зрителей.