Уфимский музей может потерять помещение с уникальной коллекцией экспонатов. При чём здесь мэрия?

Гузель Данукалова, сотрудник Института геологии РАН: «Вот этот геологический музей — это квинтэссенция геологических знаний, это геологическая наша история».

Геологический музей в Уфе работает бесплатно: здесь проводят экскурсии, а все сотрудники очень трепетно относятся к своему делу. Экспонатов здесь действительно много: целых три зала. Экспозицию начали собирать ещё в тридцатые годы: по крупицам и, как выражаются сами работники, камешек к камешку. В 2024 году музею исполнится 90 лет.

Татьяна Зорина, директор Музея геологии и полезных ископаемых РБ: «Музей создан был сильным отрядом, целыми поколениями геологов, которые вложили всю душу. Всё здесь систематизировано, и что-то убавлять, сокращать не стоит, потому что по крупинке с 1934 года уже этот музей как бы состоялся. Сама геологическая служба была образована в 1930 году, и вот представьте себе: камешек к камешку собраны в великолепную коллекцию. Вы заметили, в этом зале цветных камней и минералов у нас все витрины подписаны. Минералы делятся на группы или классы, а в царское время они назывались красиво: царство камней. Вам представлено царство камней Башкирии, и опять же, я хочу сказать, что все эти образцы работают!»

Но сейчас любимый многими музей находится в затруднительном положении. Вернее, под угрозой сама целостность экспозиции — помещение, где она находится, хотят передать музею города Уфы, а все экспонаты, собранные тяжёлым трудом, должны отправиться в фонды Национального музея. О таком решении сотрудники узнали случайно — совещание, на котором объявили о решении, прошло без представителей обоих музеев. Сотрудники воспринимают это не просто как рядовой случай — для каждого это личная трагедия. А у музейных работников уже немало единомышленников.

Расих Хамитов, советник Главы РБ по использованию природных ресурсов: «Ко мне обратились общественники, наши коллеги-геологи видят, что здесь создаётся проблема в связи с тем, что было принято решение о передаче музееведения от Минэкологии к Минкультуры и Национальному музею, а они, естественно, к мэрии города. О передаче помещения в безвозмездное пользование им было отказано, и создалась проблема: им предлагается покинуть этот музей, это помещение».

Нам провели экскурсию по музею и рассказали о минералах и окаменелостях, которые нашли в Башкирии. Директор музея Татьяна Зорина относится к экспонатам как к истории, которая находится, в прямом смысле, у нас под ногами. Эти находки — минералы, артефакты и окаменелости, не только являются гордостью музея, но и требуют очень большого внимания. Некоторые камни настолько хрупкие, что при перемещении могут испортиться или потеряться. Именно этого больше всего боится музейное сообщество. Тогда коллекцию уже невозможно будет восстановить.

Александр Чернов, геолог: «Мы хотели сделать как лучше, передать этот музей, чтобы он был в ведении Минкультуры республики, но ожидали, что это будет сделано без расформирования коллекции, а вместе со всем помещением, в котором формировалась эта коллекция. Стоит только тронуть вот эти вот все [экспонаты] — в другом месте мы уже так не соберём».

Гузель Данукалова, сотрудник Института геологии РАН: «В первую очередь приводить людей, туристов, начинать экскурсии по городу, по территории республики, нужно именно с музеев, и музей геологии как раз и показывает одно из направлений, показывает геологическое строение этой территории».

Ситуация тревожит и сотрудников Национального музея, чьим филиалом становится Музей геологии. По их словам, под фонды занимают экспозиционные залы, и они уже переполнены.

Владимир Сироткин, хранитель фонда естественной истории Национального музея РБ: «Все три зала — они как бы представляют единое целое, а уже, как говорится, работая в Национальном музее, в фондах, я могу сказать, что, к сожалению, если это свершится, мы не сможем вот эту коллекцию воспроизвести, более того, хранить тоже не можем. Дело в том, что Национальный музей до настоящего времени вообще не располагает фондовыми помещениями. То, что у нас занято под фонды — это экспозиционные залы, которые и так все переполнены».

С музейными сотрудниками солидарны и другие геологи.

Исхак Фархутдинов, заместитель директора Государственного геологического музея им. Вернадского: «На мой взгляд, переезд допустим, но при условии, во-первых, что место не будет где-то на окраине, а будет так же в центре, будет удобным для посещения, и второй момент: нужно понимать, что все витрины, которые сейчас есть, их перевозить и не закладывать деньги на то, чтобы эти витрины обновлять и покупать новые — это нереально. Потому что некоторые витрины уже в таком состоянии, что при переезде просто они придут в негодность, поэтому, при нужных финансах, при выделении достойного помещения для данного музея переезд допустим. Если это не будет предоставлено, то это будет потеря уникального места, которое нужно развивать».

Музей геологии долгое время находился в ведении Министерства экологии, однако в этом году управление музеем передано в Национальный музей Республики Башкортостан, который в свою очередь подотчетен Минкульту. Правда, в этом министерстве свою позицию по вопросу пояснить не смогли. Что касается помещения, то в пресс-службе мэрии нам ответили, что его уже закрепили за музеем истории Уфы. А музей геологии находиться на безвозмездной основе там больше не может.

Лариса Салихова, заместитель начальника пресс-службы Администрации Уфы: «Муниципалитет заинтересован в сохранении экспозиции геологии и полезных ископаемых в рамках деятельности Музея истории города Уфы. На сегодняшний день есть договорённость с Министерством экологии республики о передаче этих экспонатов, поэтому было принято решение о закреплении помещения по улице Ленина, 47 на безвозмездной основе за Музеем истории города Уфы с сохранением экспонатов Музея истории геологии и полезных ископаемых Республики Башкортостан».

В ходе диалога мы выяснили, что вся экспозиция музея геологии может остаться на месте, но перейти к музею истории Уфы. Пока же в учреждении продолжается опись экспонатов, а его работники продолжают попытки заявить о своей позиции, чтобы музей, в конечном счёте, остался сохранён.